Любовь по-драконьи - Страница 95

— И сколько же девушек не драконов сейчас в твоем гареме? — с нажимом поинтересовалась я.

— Пятьдесят одна, — нехотя, но честно признался дракон, отведя взгляд.

— И сколько из них в курсе этого обстоятельства? — ужаснувшись цифре, спросила его.

— Примерно четверть. Только те, которые сами спрашивали о последствиях. Ты же понимаешь, афишировать подобную информацию нельзя.

Конечно нельзя! Иначе ни одна дура в гарем к вам не пойдет!

— Но я теперь принимаю необходимые меры, — попытался оправдаться Свэн.

— Ты — да, а другие? — зло поинтересовалась я, но в ответ ожидаемо получила потупленный взгляд.

— Я не могу отвечать за всех, — глухо произнес он. — Информацию я до них донес, а дальше дело каждого.

— Ты просто безмозглая, бессердечная рептилия! — пребывая в полном шоке, прошипела я и вперила в дракона пылающий яростью взгляд.

— Как грубо, Марина Владимировна, — иронично протянул Свэн, пытаясь свести все к шутке, но если он надеялся таким образом остудить мой пыл, то ошибся. От осознания всей безысходности ситуации мои социальные тормоза не просто слетели, они взорвались, видимо повредив также здравый смысл и чувство самосохранения. По-научному это называется состояние аффекта.

— Я тебя убью! — широко улыбаясь, пообещала Свэну, но он, к своему сожалению, не проникся. А зря! Женщина, доведенная до крайности, способна даже дракону хвост на бигуди накрутить, особенно женщина, лишенная надежды на будущее!

Я вперила горящий холодной яростью взгляд в дракона. Самоуверенный сильный мужчина удобно развалился на подушках так, словно мы только что вели беседу о природе и погоде, и только внимательный блеск в черных глазах выдавал его напряжение. Свэн ждал моих дальнейших действий.

Убить драконов не так легко, как кажется на первый взгляд. Это внешне они похожи на людей, на самом деле даже в человеческой ипостаси строение скелета у них остается максимально приближенным к оригинальному. Поэтому все уязвимые места, удар в которые однозначно убил бы человека, для них совершенно не страшны, даже глаза у ящеров находятся не во впадинах, как у людей, а перед толстой лицевой костью, через которую проходит микроскопический нервный канал. Задушить голыми руками, как бы страстно того ни хотелось, увы, тоже не получится. Своими тонкими пальчиками я не то что не сожму его огромную шею, даже не обхвачу толком.

У драконов есть лишь две слабые точки: артерия под подбородком и основание черепа, где кости несколько тоньше. Второй вариант отпадает по понятным причинам, ибо череп дракону я не раскрошу даже чугунной сковородой и с большого замаха, а вот перерезать артерию и умыться его горячей ядовитой кровью вполне.

Взгляд сам собой притянулся к источнику света. Там, под настольной лампой стоял уже давно остывший ужин: две тарелки с мясом и давленой картошкой, а рядом призывно блестели столовые приборы.

Как ни странно, но моего маневра Свэн не разгадал. Видимо, он ожидал, что по-глупому брошусь на него с кулаками и когтями, как любая женщина, но его ошибка сыграла мне только на руку. Молниеносным движением метнувшись к столу, я вооружилась двумя ножами и победно развернулась к нему, чтобы уткнуться носом в обнаженную грудь. Меня обдало таким знакомым запахом лавандового мыла, что голова от нахлынувших эмоций слегка закружилась, поэтому я и пропустила момент, когда нож из моей левой руки ловким движением выбили и крепко, почти до боли сжали запястье.

Холодное острие второго столового прибора тут же уткнулось в шею дракона, туда, где под золотистой кожей бешено билась зеленоватая жилка. Испуганно глядя снизу вверх на столь любимого и ненавистного одновременно мужчину, я дрожала, не в силах ни опустить оружие, ни сделать наконец одно последнее движение, которое прервет мои мучения навсегда, ведь Свэн меня не отпустит. Никогда и ни за что!

Глаза в глаза. Любовь и ненависть. Нервы, как перетянутая струна, звенели от малейшего прикосновения, казалось, еще миг — и я попросту лишусь чувств, но, как ни странно, тогда, когда бы этого хотелось, беспамятство не приходило. Раскаленной каплей по моей щеке скатилась одинокая слезинка, и Свэн поднял было руку, чтобы стереть ее, но тут же дернулся назад. От резкого движения дракона я вздрогнула, рука непроизвольно дернулась и поцарапала тонкую кожу. Алая капля упала на грудь удивленного дракона, и он тут же ее стер, пока я не увидела, но, к сожалению, одного лишь осознания мне было уже достаточно. С моей-то гемофобией только кровавые расправы и устраивать! Дура!

— Покушение на жизнь и здоровье Патрона, Марина Владимировна? — с легкой полуулыбкой поинтересовался ящер, и вот тут только меня окончательно накрыло осознанием.

Нож с глухим стуком упал на мягкий ковер у моих ног. Это конец! Я только что своими собственными руками подвела себя под смертельную статью, вот только казнить меня вряд ли станут.

— Мессир, — жалко промямлила я и, покачнувшись, осела на пол, — пожалуйста, прошу вас…

— Нет, Маринка, — вдруг страдальчески простонал дракон и за плечи поднял на ноги, чтобы в тот же миг крепко обнять и прижать к себе как самое дорогое. — Пожалуйста, не надо! — горячие ладони огладили мою спину снизу вверх, чтобы в следующую секунду зарыться в волосы. — Не надо снова превращаться в ледышку, — жарко прошептал Свэн и неспешно оттянул за волосы мою голову назад, заставляя смотреть ему прямо в глаза, полные боли и нестерпимой тоски. — Я с таким трудом разбил этот ледяной панцирь, пожалуйста, не закрывайся в него снова, — горячие губы коснулись щеки, заставив закрыть глаза и застонать от нахлынувших внезапно ощущений. Кожа вдруг стала нестерпимо чувствительной, и каждое легкое поглаживание, даже дуновение дыхания, заставляли дрожать от зарождающегося внутри тепла. — Я так скучал по тебе, — потеревшись своей щекой о мою, прошептал он и, чуть склонившись, поцеловал в шею. Я вздрогнула и тихо застонала, закусив губу.