Любовь по-драконьи - Страница 85

— Сряная кошка! — вслед им совсем по-детски выкрикнула Аленка и показала язык, за что удостоилась звонкого подзатыльника от меня.

— За кто? — возмутилась она.

— За то, что ведешь себя как маленький капризный ребенок! — отрезала я и, схватив девчонку за руку, поволокла в сторону жилого этажа. Это недоразумение стоило как минимум сначала переодеть.

— Марина, — из ванной показалось жалобное личико Аленки, — а по кому лев не впечататься в меню? Мну же вызбранный. Мну быть единственный для оно, а оно в мну этих баб затравить.

— Потому что «оно» лев, — равнодушно пожала плечами я, — а львы, знаешь ли, страшные эгоисты, к тому же живут прайдами. Знаешь, что это такое?

— Сяк праймами? — ошарашенно вопросила Аленка. — Так это оно кто, гарэм?

— Гарэм-гарэм! — мстительно покивала я, протягивая несчастной девчонке новое платье, на этот раз приличного кроя и нормальной нежно-голубенькой расцветки. — И не просто гарем, а такой, в котором жены содержат своего мужа. Мужчины-львы себе женщин и выбирают по материальному признаку.

— Но по кому? — на переселенку было жалко смотреть.

Кажется, сейчас с грохотом рушились ее замки в облаках. Увы, милая, это Айлар, и не знаю, что там про оборотней с впечатлением пишут в «фантази», но тут в представителях этой расы животных качеств намного больше, нежели человеческих, и это стоит учитывать. Как минимум не следует соваться в Пятое государство, не изучив учебник по зооповадкам.

— Потому, Аленушка, — сочувственно протянула я, принимаясь переплетать попаданку, — что оборотни — не люди, они в первую очередь животные, и для львов, что в дикой природе, что в оборотническом социуме такое поведение нормально. Самец в первую очередь производитель потомства и совсем немного защитник, когда надо защитить свой прайд от посягательств другого самца. Все! На этом его социальные функции заканчиваются, и остается только красиво упакованная пищеварительная машинка, к тому же самовлюбленная до жути.

— Значит, оно многобаб, — насупилась переселенка, — и альфокус в прискачку.

— Не знаю, что за фокус, — пожала плечами, принимаясь теперь стирать с хорошенького личика размазанный макияж, — но то, что львы полигамны, — это точно.

— Мну не нуден многобаб! — уверенно заявила попаданка, встрепенувшись. — Мну искать тогда собака. Волка точно однобаб. Тута же бывать волка?

— Нет! — не моргнув глазом соврала я.

— Ты лгешь! — обличительно ткнула в меня пальчиком Аленка, при этом больно чем-то уколов в плечо. Шпильку, что ли, в кулачке зажала, язва мелкая? Но тщательный осмотр места укола результатов не дал: ни крови, ни ранки. Обычно такой эффект давали современные шприцы с мгновенным впрыском, но откуда такая дорогая штука у Аленки?

— На балу оборотней-волков нет! — сурово отрезала я, поднимаясь и почесывая зудящее, как от блошиного укуса, плечо. — Но если тебе нужен верный четвероногий друг, то я тебе сейчас организую компанию. Скотина, — позвала пса, и на пороге спальни тут же объявился зевающий аркрай. — Охранять, — мстительно скомандовала я и, развернувшись, направилась к выходу. Теперь следовало найти Свэна, чтобы он перевел Аленку в освобожденную Дэном камеру. Без хухера выбраться оттуда переселенка не сможет, вот пусть теперь посидит взаперти, пока я не решу вопрос с нашим статусом.

— Марина! — вслед мне возмущенно завопила попаданка. — Ты не сметь мну замирать! Ты пердунтель!

Но я лишь отмахнулась от этих воплей. За спиной раздался сначала грозный рык, а следом испуганный визг. Видимо, Аленка решила выйти из комнаты, а пес не пустил.

— Ты пердунтель! Ты мну не друг больше!

Знала бы Аленка, с каким удовольствием я бы перестала быть ее другом!

Плечо чесалось все сильнее. Неужели и вправду переселенка на себе блох с оборотня принесла? Надо бы не забыть потом аркрайя обработать.

Вот с такими приземленными мыслями я и направилась обратно в бальный зал на поиски Мессира. Когда я вернулась, веселье было в самом разгаре. Гости, успевшие уже изрядно выпить, но пока не напиться, лихо отплясывали сарьсу, задорно кружась под быстрый незамысловатый мотивчик. Вообще этот танец был исконно орочьим, но в силу своей простоты и зажигательности прижился у всех прочих народов. С удивлением среди танцующих я заметила и Линдалу с Виндом. Дракон периодически тянулся к ушку девушки и что-то ей нашептывал, отчего Линда то хихикала, то краснела как маков цвет и прятала пылающее лицо на плече кавалера. Смотрелось это довольно забавно, ибо роста они были почти одинакового, но все-таки драконица была чуть выше кавалера на пару сантиметров, отчего ей приходилось немного сутулиться и сгибаться, чтобы «робко укрыться от посторонних глаз» на сильном мужском плече. Пару раз некоторые особо «веселые» гости и меня пытались вытащить танцевать, но мне успешно удавалось вовремя выскальзывать из цепких рук кавалеров. Удавалось, до последнего момента.

Сильная рука непреклонно легла мне на талию, правую ладонь поймали в капкан крепкие пальцы и, лихо развернув, меня унес вихрь танца. Я попыталась было возмутиться, но, увидев, кто так бесцеремонно пригласил меня на сарьсу, закрыла рот. С Мессиром спорить бесполезно, если он решил, что я буду с ним танцевать, значит, я буду.

— Мариша, куда ты пропала? — щекоча дыханием ушко, поинтересовался дракон. — Я тебя искал.

— Прошу меня простить, Мессир, но мне пришлось сопроводить мою подопечную в покои. Она неважно себя чувствует.

— Это я заметил, — усмехнулся Свэн, непроизвольно передергивая ягодицами в новых белых брюках. — Отловила свою бабезьяну?